Анатолий Кулагин. Визбор

Сегодня исполнилось бы 80 лет Юрию Визбору. Поздравляю всех с днем рождения этого удивительного человека!

Он прожил всего 50 лет – и ярко проявил себя как бард, сценарист, режиссер, актер, автор песен к фильмам, композитор, журналист, писатель, художник, альпинист… Это был фейерверк талантов, но была в нем некая странность, которую я и пыталась понять, читая его биографию.

Юрий Визбор всегда был для меня загадкой – и в фильмах (которые, как на подбор, снимали лучшие режиссеры), и в песнях. В кино играл так же естественно, как жил. Стихи писал простые, (проще некуда!) – кажется, такие может сочинить любой. При этом его песни уже много лет гипнотизируют огромные аудитории, в трансе поющие: «Солнышко лесное…». Что же в них такого?

В книге Анатолия Кулагина интересен анализ стихов Визбора и сравнение его песен с эстрадными песнями тех лет. Почему Визбор писал именно так, становится понятно, когда автор его биографии поясняет:

…поколение Визбора почти не знало русской поэзии Серебряного века — погибшего за колючей проволокой Мандельштама, уехавшего на Запад Бунина, на долгие годы выпавшей из литературного процесса Ахматовой, объявленной в 1946 году тогдашним советским идеологом Ждановым «полумонахиней-полублудницей». Их в литературе как бы и не было. Так что поэтический вкус Визбора и многих его сверстников формировался на стихах других поэтов — тоже, впрочем, хороших: Михаила Светлова, Эдуарда Багрицкого, Николая Тихонова…

Институтским друзьям казалось даже, что известные тихоновские строчки:

Праздничный, весёлый, бесноватый,

С марсианской жаждою творить,

Вижу я, что небо небогато,

Но про землю стоит говорить!

 — относятся не только к лирическому герою Тихонова, но и к самому его почитателю Юрию Визбору. 

Он и говорил в своих песнях о земле, о земном, о личном. Особая доверительность песен Визбора вызвана тем, что в них было, как отмечает Кулагин, «характерное для него доверительное обращение к другу-собеседнику: «Осторожней, друг…»; «Друзья мои, друзья, начать бы всё сначала…» Дружбу в своей полной событиями жизни Визбор ценил больше всего.

В книге Анатолия Кулагина (серия «ЖЗЛ») упоминается, что сам Визбор никогда не забывал о своих корнях (отец литовец, мать украинка), и эта причудливо смешанная кровь стала причиной вечного брожения души, беспокойства, тяги к странствиям, какой-то гибельной предопределенности. Думая об отце, расстрелянном в годы репрессий, Юрий Визбор писал:

Не плачь обо мне, Украина!

Литва золотая — не плачь,

Когда меня вывезет к тыну,

Зевая от скуки, палач.

Когда канцелярская курва

На липком от пива столе

Напишет бумагу такую,

Что нет, мол, меня на земле.

Юрий Визбор в роли Бормана
в фильме "Семнадцать мгновений весны"

Юрий Визбор погибал много раз – начиная с детства (чуть не был раздавлен московской толпой 9 мая 1945 года), ходил по краю пропасти в молодые и зрелые годы (падения со скал в горах). Но безвременная смерть настигла его на больничной кровати. Жизненная стойкость и жизнелюбие проявились и здесь: умирая, он шутил с медсестрой и делал ей комплименты, скрывая смертельную боль.

Автор книги о Визборе уделил много внимания его бурной личной жизни, но ничего скандального в книге нет – описано всё очень деликатно. Мне показалось, что вся эта биография изложена в стиле самого Визбора: предельно просто и сдержанно, разве что визборовской иронии здесь не хватает.

В целом можно сказать: новая книга серии «ЖЗЛ» о Юрии Визборе написана с любовью, она обстоятельно объясняет, каким был Визбор и почему. На многие свои вопросы я получила ответы.