среда, 26 февраля 2014 г.

Д.Н. Мамин-Сибиряк. Дикое счастье

Книга написана 130 лет тому назад, почему сюжет так захватывает? История обогащения и разорения – всегда интересна.

Богатое, счастливое, дружное семейство Брагиных – что могло его погубить? Не может здоровое яблоко сгнить на ветке – видимо, была какая-то червоточина. Алчность… Неужели она, как вирус, сидит в каждом человеке, и нужен лишь толчок к быстрому развитию болезни?

Крепкий купец Гордей Евстратыч решил не упускать «счастье» - случайно подвернувшуюся ему золотую жилу. Богатство его растет, но радости нет, своей скупостью он донимает сыновей.

Рудник близ Екатеринбурга. 
Фото С. Прокудина-Горского
(фотографии, сделанные на Урале
более 100 лет назад, кликабельны)
«Михалко и Архип больше отмалчивались в этих случаях и в душе проклинали жилку, которая душила их бесконечной работой. Ими еще не овладел этот бес наживы, который мучил Гордея Евстратыча, не давая ему покоя ни днем, ни ночью. Брагину все было мало; его жадность росла вместе с приливавшим богатством».

Мужская половина семьи Брагиных стремительно деградирует, женская – страдает (только сейчас заметила: Мамин-Сибиряк вообще с бóльшим сочувствием пишет о женщинах). Родственные связи слабеют.

«Маркушкино золото точно распаяло те швы, которыми так крепко была связана брагинская семья: все поползли врозь».
Верх-Исетский завод. 
Фото С. Прокудина-Горского.

Разбогатевший Гордей отказывается выдать дочь за хорошего парня, которого она любит, и, не желая слышать горькой правды от своего брата Зотушки, выгоняет его из дому. Их мать, набожная старушка Татьяна Власьевна, впервые осознаёт, что семья рушится.

«Это была тяжелая минута. Татьяна Власьевна на мгновение увидела разверзавшуюся бездну в собственной душе, потому что там происходило такое же разделение и смута, как и между её детьми. «Аще разделится дома на ся – погибнуть дому сему», - вот те роковые слова, которые жгли её возбужденный мозг, как ударившая в сухое дерево молния. Она уже не была прежней богомолкой и спасенной душой, а вся преисполнилась земными мыслями, которые теперь начинали давить её мертвым гнетом».
На реке Исети
близ Каменского завода. 
Фото С. Прокудина-Горского. 
1909 год.

Коррозия души и разрушение устоев – излюбленные темы Мамина-Сибиряка. Темы актуальные: кто из нас в обыденной жизни не знает внезапно разбогатевших и на глазах изменившихся людей, истории семей, которых начисто извёл «золотой телец»…
И всё же – могло ли быть иначе? Ведь в семье Брагиных «золотая лихорадка» не захватила молодых женщин и брата хозяина, Зотушку (его все считают убогим и блаженненьким, а на самом деле он умнее и прозорливее всех своих родственников, вместе взятых). Значит, был у них иммунитет от разъедающей душу заразы? Интересно – это даётся от природы или как-то иначе? И как бы я повела себя в предлагаемых обстоятельствах?
Ответы на эти вопросы не получишь здесь и сейчас. Бывает, что люди своими поступками удивляют самих себя до смертного ужаса. Поживем – увидим.

P.S.  Две недели назад, когда начала читать роман – узнала, что в эти же дни состоялась премьера кинокартины «Дикое счастье» («Золото») с Сергеем Безруковым в главной роли. Посмотрела трейлеры фильма в Интернете и поняла: это действительно снято «по мотивам», сюжет сильно изменен. Но общая атмосфера разрушительной страсти – да, передаётся. Поэтому я использовала фрагменты рекламных роликов этого фильма при создании буктрейлера для своего библиотечного сайта. Вот что у меня получилось (смотрите на YouTube):

P.P.S.  А кто уже видел фильм?

Д.Н. Мамин-Сибиряк. Дикое счастье

Книга написана 130 лет тому назад, почему сюжет так захватывает? История обогащения и разорения – всегда интересна.

Богатое, счастливое, дружное семейство Брагиных – что могло его погубить? Не может здоровое яблоко сгнить на ветке – видимо, была какая-то червоточина. Алчность… Неужели она, как вирус, сидит в каждом человеке, и нужен лишь толчок к быстрому развитию болезни?

Крепкий купец Гордей Евстратыч решил не упускать «счастье» - случайно подвернувшуюся ему золотую жилу. Богатство его растет, но радости нет, своей скупостью он донимает сыновей.

Рудник близ Екатеринбурга. 
Фото С. Прокудина-Горского
(фотографии, сделанные на Урале
более 100 лет назад, кликабельны)
«Михалко и Архип больше отмалчивались в этих случаях и в душе проклинали жилку, которая душила их бесконечной работой. Ими еще не овладел этот бес наживы, который мучил Гордея Евстратыча, не давая ему покоя ни днем, ни ночью. Брагину все было мало; его жадность росла вместе с приливавшим богатством».

Мужская половина семьи Брагиных стремительно деградирует, женская – страдает (только сейчас заметила: Мамин-Сибиряк вообще с бóльшим сочувствием пишет о женщинах). Родственные связи слабеют.

«Маркушкино золото точно распаяло те швы, которыми так крепко была связана брагинская семья: все поползли врозь».
Верх-Исетский завод. 
Фото С. Прокудина-Горского.

Разбогатевший Гордей отказывается выдать дочь за хорошего парня, которого она любит, и, не желая слышать горькой правды от своего брата Зотушки, выгоняет его из дому. Их мать, набожная старушка Татьяна Власьевна, впервые осознаёт, что семья рушится.

«Это была тяжелая минута. Татьяна Власьевна на мгновение увидела разверзавшуюся бездну в собственной душе, потому что там происходило такое же разделение и смута, как и между её детьми. «Аще разделится дома на ся – погибнуть дому сему», - вот те роковые слова, которые жгли её возбужденный мозг, как ударившая в сухое дерево молния. Она уже не была прежней богомолкой и спасенной душой, а вся преисполнилась земными мыслями, которые теперь начинали давить её мертвым гнетом».
На реке Исети
близ Каменского завода. 
Фото С. Прокудина-Горского. 
1909 год.

Коррозия души и разрушение устоев – излюбленные темы Мамина-Сибиряка. Темы актуальные: кто из нас в обыденной жизни не знает внезапно разбогатевших и на глазах изменившихся людей, истории семей, которых начисто извёл «золотой телец»…
И всё же – могло ли быть иначе? Ведь в семье Брагиных «золотая лихорадка» не захватила молодых женщин и брата хозяина, Зотушку (его все считают убогим и блаженненьким, а на самом деле он умнее и прозорливее всех своих родственников, вместе взятых). Значит, был у них иммунитет от разъедающей душу заразы? Интересно – это даётся от природы или как-то иначе? И как бы я повела себя в предлагаемых обстоятельствах?
Ответы на эти вопросы не получишь здесь и сейчас. Бывает, что люди своими поступками удивляют самих себя до смертного ужаса. Поживем – увидим.

P.S.  Две недели назад, когда начала читать роман – узнала, что в эти же дни состоялась премьера кинокартины «Дикое счастье» («Золото») с Сергеем Безруковым в главной роли. Посмотрела трейлеры фильма в Интернете и поняла: это действительно снято «по мотивам», сюжет сильно изменен. Но общая атмосфера разрушительной страсти – да, передаётся. Поэтому я использовала фрагменты рекламных роликов этого фильма при создании буктрейлера для своего библиотечного сайта. Вот что у меня получилось (смотрите на YouTube):

P.P.S.  А кто уже видел фильм?

четверг, 20 февраля 2014 г.

Ричард Бах. Гипноз для Марии

Первое впечатление: такая маленькая книжка – и так много глав! Для чего рубить текст на мелкие части? И вдруг поняла: автор рубит, режет, препарирует действительность, выворачивает её той стороной, которую мы никогда не видели. Или не хотели видеть.
Пилот легкомоторного самолета «Сессна» во время полета теряет сознание, его жена Мария, сидящая рядом, в панике: она не умеет управлять самолетом! На призыв о помощи по рации отвечает летчик-инструктор Джейми Форбс, он помогает женщине посадить «Сессну», но настоящий шок испытывает на следующий день, когда читает её интервью. Мария сказала, что сделала всё это под его гипнозом.
При слове «гипноз» его точно током ударило. Джейми вспомнил, как в юности попал на сеанс гипнотизера и, будучи уверен, что не поддается гипнозу, вышел на сцену. Дальнейшее юноша запомнил на всю жизнь. Гипнотизер Блэксмит внушил ему, что он находится в каменном мешке, из которого нет выхода. Как Джейми ни бился, как ни молил о помощи, вырваться оттуда было невозможно, пока его не «вывел» гипнотизер.
Ричард Бах, летчик, писатель, философ
«Я помогу тебе помочь самому себе, - сказал Блэксмит. – Мы не должны быть пленниками собственных убеждений. Никогда».
Все те установки и ограничения, которые мы внушаем себе в течение жизни – не та ли это каменная тюрьма, в которую люди верят там, на сцене? Мы сидим в ловушке собственного мозга. Когда Джейми понял это, мир открылся для него.
 «Установка – это мерцание некоего будущего, которое мы можем сделать реальным».
«Каждое событие вытекает из предыдущего и впадает в будущее, каждое из них со-бытие, со-впадение».
«Чтобы не выглядеть глупо, большинство людей принимают установку, что они не более чем тело, которое убивает время, пока время не убьет их.
Но это не так».
И Джейми попытался себя «разгипнотизировать». Он попробовал дать себе несколько совершенно новых установок, среди которых такие:
«Я буду помнить, что создал этот мир, что я могу изменить и улучшить его при помощи собственной установки, когда захочу.
Пусть совпадениепоможет мне встретиться с теми, у кого есть урок для меня и для кого у меня есть урок тоже».
И новая реальность развернулась перед ним.
Это книга-откровение.

Что такое откровение? Когда мы внезапно осознаём то, что всегда знали. Но это знание находилось в анабиозе, в небытии – и вдруг стало очевидным.

Ричард Бах. Гипноз для Марии

Первое впечатление: такая маленькая книжка – и так много глав! Для чего рубить текст на мелкие части? И вдруг поняла: автор рубит, режет, препарирует действительность, выворачивает её той стороной, которую мы никогда не видели. Или не хотели видеть.
Пилот легкомоторного самолета «Сессна» во время полета теряет сознание, его жена Мария, сидящая рядом, в панике: она не умеет управлять самолетом! На призыв о помощи по рации отвечает летчик-инструктор Джейми Форбс, он помогает женщине посадить «Сессну», но настоящий шок испытывает на следующий день, когда читает её интервью. Мария сказала, что сделала всё это под его гипнозом.
При слове «гипноз» его точно током ударило. Джейми вспомнил, как в юности попал на сеанс гипнотизера и, будучи уверен, что не поддается гипнозу, вышел на сцену. Дальнейшее юноша запомнил на всю жизнь. Гипнотизер Блэксмит внушил ему, что он находится в каменном мешке, из которого нет выхода. Как Джейми ни бился, как ни молил о помощи, вырваться оттуда было невозможно, пока его не «вывел» гипнотизер.
Ричард Бах, летчик, писатель, философ
«Я помогу тебе помочь самому себе, - сказал Блэксмит. – Мы не должны быть пленниками собственных убеждений. Никогда».
Все те установки и ограничения, которые мы внушаем себе в течение жизни – не та ли это каменная тюрьма, в которую люди верят там, на сцене? Мы сидим в ловушке собственного мозга. Когда Джейми понял это, мир открылся для него.
 «Установка – это мерцание некоего будущего, которое мы можем сделать реальным».
«Каждое событие вытекает из предыдущего и впадает в будущее, каждое из них со-бытие, со-впадение».
«Чтобы не выглядеть глупо, большинство людей принимают установку, что они не более чем тело, которое убивает время, пока время не убьет их.
Но это не так».
И Джейми попытался себя «разгипнотизировать». Он попробовал дать себе несколько совершенно новых установок, среди которых такие:
«Я буду помнить, что создал этот мир, что я могу изменить и улучшить его при помощи собственной установки, когда захочу.
Пусть совпадение поможет мне встретиться с теми, у кого есть урок для меня и для кого у меня есть урок тоже».
И новая реальность развернулась перед ним.
Это книга-откровение.

Что такое откровение? Когда мы внезапно осознаём то, что всегда знали. Но это знание находилось в анабиозе, в небытии – и вдруг стало очевидным.

четверг, 13 февраля 2014 г.

Д.Н. Мамин-Сибиряк. Братья Гордеевы

Действие повести происходит  на Урале в  40-х годах XIX столетия, то есть во времена крепостничества. Сюжет навеян реальной историей полутора десятков крепостных мальчиков, отправленных за границу для обучения заводскому делу. Затем они вернулись на Урал, и оказалось, что их знания никому не нужны, а привычка к свободе – и подавно.
Братья Гордеевы – из той же когорты. Повествование начинается с их первого появления перед управляющим Землянским заводом Федотом Якимычем, которого все окружающие боятся, как огня. А братья – шапки не ломают перед самодуром, за что и поплатились тяжелым подневольным трудом. Но почему-то мне кажется, что выученные за границей крепостные горные инженеры на самом деле испытывали гораздо более сильный прессинг, чем в повести Мамина-Сибиряка. Федот Якимыч хоть и суров, да отходчив – и недолго притесняет Гордеевых.
Пермская изба XVIII - XIX веков
Интересно, что после появления этой повести в 1891 году её первый рецензент А. Волынский антикрепостническую тему в ней даже не заметил, увидев в изображении прошлого «этнографический интерес». Такая постановка вопроса меня почему-то оскорбила: словно о дикарях говорит, и о ком? О патриархальной семье героев романа, староверов. Впрочем, патриархальность эта рушится на глазах. Но никак не хочется мириться с тем, что вера и уклад наших предков представляют лишь «этнографический интерес».
Федот Якимыч и Амфея Парфеновна (вокруг которых крутится всё действие) – гордые и сильные люди, живут по правилам старой веры. Их жизнь основана на таких нерушимых устоях, что кажется: пропадай весь свет, а их красивый и прочный дом будет стоять. Но с появлением братьев Гордеевых какая-то ржавчина начинает разъедать этот устоявшийся мир, и всё идет прахом.
И судьба Гордеевых складывается трагически, но виной всему не столько крепостное право, сколько любовь – она, проклятая. Силу и власть этого чувства Мамин-Сибиряк знал, как никто, и умел писать о ней.
«…Никон чувствовал, что с ним делается что-то необыкновенное, точно вот он упал куда-то и не может подняться, но это было сладкое бессилие, как в утренних просонках».

Все погибшие герои этой повести – гибнут из-за любви (неразделенной, преступной, обманутой). Страсти хлещут через край и сметают с лица земли целые семьи. Выживают самые сильные – и тоже с помощью любви: сострадательной, всепрощающей. История изложена динамично, сжато, ярко – непривычно для повествовательной манеры XIX века. Очень современная история, не ожидала от Мамина-Сибиряка!

Д.Н. Мамин-Сибиряк. Братья Гордеевы

Действие повести происходит  на Урале в  40-х годах XIX столетия, то есть во времена крепостничества. Сюжет навеян реальной историей полутора десятков крепостных мальчиков, отправленных за границу для обучения заводскому делу. Затем они вернулись на Урал, и оказалось, что их знания никому не нужны, а привычка к свободе – и подавно.
Братья Гордеевы – из той же когорты. Повествование начинается с их первого появления перед управляющим Землянским заводом Федотом Якимычем, которого все окружающие боятся, как огня. А братья – шапки не ломают перед самодуром, за что и поплатились тяжелым подневольным трудом. Но почему-то мне кажется, что выученные за границей крепостные горные инженеры на самом деле испытывали гораздо более сильный прессинг, чем в повести Мамина-Сибиряка. Федот Якимыч хоть и суров, да отходчив – и недолго притесняет Гордеевых.
Пермская изба XVIII - XIX веков
Интересно, что после появления этой повести в 1891 году её первый рецензент А. Волынский антикрепостническую тему в ней даже не заметил, увидев в изображении прошлого «этнографический интерес». Такая постановка вопроса меня почему-то оскорбила: словно о дикарях говорит, и о ком? О патриархальной семье героев романа, староверов. Впрочем, патриархальность эта рушится на глазах. Но никак не хочется мириться с тем, что вера и уклад наших предков представляют лишь «этнографический интерес».
Федот Якимыч и Амфея Парфеновна (вокруг которых крутится всё действие) – гордые и сильные люди, живут по правилам старой веры. Их жизнь основана на таких нерушимых устоях, что кажется: пропадай весь свет, а их красивый и прочный дом будет стоять. Но с появлением братьев Гордеевых какая-то ржавчина начинает разъедать этот устоявшийся мир, и всё идет прахом.
И судьба Гордеевых складывается трагически, но виной всему не столько крепостное право, сколько любовь – она, проклятая. Силу и власть этого чувства Мамин-Сибиряк знал, как никто, и умел писать о ней.
«…Никон чувствовал, что с ним делается что-то необыкновенное, точно вот он упал куда-то и не может подняться, но это было сладкое бессилие, как в утренних просонках».

Все погибшие герои этой повести – гибнут из-за любви (неразделенной, преступной, обманутой). Страсти хлещут через край и сметают с лица земли целые семьи. Выживают самые сильные – и тоже с помощью любви: сострадательной, всепрощающей. История изложена динамично, сжато, ярко – непривычно для повествовательной манеры XIX века. Очень современная история, не ожидала от Мамина-Сибиряка!

понедельник, 10 февраля 2014 г.

Анна Гавальда. Я её любил. Я его любила

Однажды я уже пыталась  читать роман Анны Гавальда («Просто вместе») – не смогла. «Слишком легкое. Слишком французское. Не моё», - подумала тогда. На этот раз попытка оказалась удачной. Вот только…
В аннотации написано: «Роман «Я ее любил. Я его любила» – пронзительно грустная и красивая книга о любви». Грустная – да, красивая – ни капли. Жесткая и правдивая история красивой быть не может.
По сути, здесь рассказано несколько историй любви, которые отражаются друг в друге, как в кривых зеркалах:
- история любви главной героини, Хлои, к мужу Адриану, оборванная его изменой (ничего вдохновляющего в ней нет, Хлоя вспоминает лишь какие-то обрывки их жизни);
- история давней любви отца Адриана, Пьера, к Матильде, о ней дальше;
- трагическая история брата Пьера, Поля, умного и талантливого мальчика, который погиб из-за любви к юной дурочке.
Пьер и Хлоя (кадр из фильма Забу Брейтман, 2009)
Все эти истории проходят перед читателем, как три зияющие раны в кошмарном сне. Но для Хлои, от лица которой идет рассказ, больнее всего своё горе: ужас, стыд и отчаяние брошенной жены.
«Брошенная женщина» … И кто только такое придумал?
Бросить за борт.
Оторвать и бросить.
А самому сняться с якоря.
Выйти в открытое море, расправить крылья и предаваться любви на других широтах.
И правда, лучше не придумаешь…
Я становлюсь злобной, это хороший признак. Еще несколько недель – и я подурнею».
Свекор пытается вывести её из этого состояния, ничего не помогает, она ожесточается всё больше. Тогда он срывается и выдаёт свою тайну.
Пьер и Матильда
«Я влюбился – словно заболел. Сам того не желая, не веря, против своей воли, не имея возможности защититься, а потом…
Он откашлялся.
– А потом я потерял ее. Так же внезапно.
Я замерла. Меня словно пыльным мешком по голове огрели».
Хлоя ошарашена уже тем, что этот железный человек оказался способным любить. Кроме того, ситуация мужской измены поворачивается к ней обратной стороной: она слышит потрясающую историю любви человека, который (в отличие от её мужа) не смог бросить семью. Странное дело – она только что судила мужа за предательство, и вдруг видит и понимает: то, как Пьер поступил с «любовью его жизни» - еще бóльшее предательство и трусость.
О своих чувствах и отношениях с любимой Пьер рассказывает изумительно, но красóты стиля и эмоциональность не делают эту историю красивой.
Вот их последнее свидание, Матильда решилась на разрыв, огонь отчаяния сжигает её изнутри, однако Пьер в своем мужском эгоизме принимает этот огонь за сияние любви.
«Мы спустились в ресторан поужинать. Матильда была очень хороша. Прекрасна, как никогда, – так мне казалось. Такая живая, такая веселая. Все на нее смотрели. Женщины оборачивались, а мужчины мне улыбались. Она… как бы тебе это объяснить… она вся светилась… Кожа, лицо, улыбка, волосы, движения – она притягивала свет, вбирала его в себя и отражала с невероятным изяществом. Это смешение жизненной силы и нежности озадачивало меня».
Как читается роман? Одним махом. Но снова и снова просит себя перечитать, переосмыслить. Разобраться в таком неразрешимом клубке человеческих отношений всегда полезно, когда торопишься кого-то осудить.

В конечном итоге жалко не Хлою (она выкарабкается), а Пьера. Для него действительно всё кончено.

Анна Гавальда. Я её любил. Я его любила

Однажды я уже пыталась  читать роман Анны Гавальда («Просто вместе») – не смогла. «Слишком легкое. Слишком французское. Не моё», - подумала тогда. На этот раз попытка оказалась удачной. Вот только…
В аннотации написано: «Роман «Я ее любил. Я его любила» – пронзительно грустная и красивая книга о любви». Грустная – да, красивая – ни капли. Жесткая и правдивая история красивой быть не может.
По сути, здесь рассказано несколько историй любви, которые отражаются друг в друге, как в кривых зеркалах:
- история любви главной героини, Хлои, к мужу Адриану, оборванная его изменой (ничего вдохновляющего в ней нет, Хлоя вспоминает лишь какие-то обрывки их жизни);
- история давней любви отца Адриана, Пьера, к Матильде, о ней дальше;
- трагическая история брата Пьера, Поля, умного и талантливого мальчика, который погиб из-за любви к юной дурочке.
Пьер и Хлоя (кадр из фильма Забу Брейтман, 2009)
Все эти истории проходят перед читателем, как три зияющие раны в кошмарном сне. Но для Хлои, от лица которой идет рассказ, больнее всего своё горе: ужас, стыд и отчаяние брошенной жены.
«Брошенная женщина» … И кто только такое придумал?
Бросить за борт.
Оторвать и бросить.
А самому сняться с якоря.
Выйти в открытое море, расправить крылья и предаваться любви на других широтах.
И правда, лучше не придумаешь…
Я становлюсь злобной, это хороший признак. Еще несколько недель – и я подурнею».
Свекор пытается вывести её из этого состояния, ничего не помогает, она ожесточается всё больше. Тогда он срывается и выдаёт свою тайну.
Пьер и Матильда
«Я влюбился – словно заболел. Сам того не желая, не веря, против своей воли, не имея возможности защититься, а потом…
Он откашлялся.
– А потом я потерял ее. Так же внезапно.
Я замерла. Меня словно пыльным мешком по голове огрели».
Хлоя ошарашена уже тем, что этот железный человек оказался способным любить. Кроме того, ситуация мужской измены поворачивается к ней обратной стороной: она слышит потрясающую историю любви человека, который (в отличие от её мужа) не смог бросить семью. Странное дело – она только что судила мужа за предательство, и вдруг видит и понимает: то, как Пьер поступил с «любовью его жизни» - еще бóльшее предательство и трусость.
О своих чувствах и отношениях с любимой Пьер рассказывает изумительно, но красóты стиля и эмоциональность не делают эту историю красивой.
Вот их последнее свидание, Матильда решилась на разрыв, огонь отчаяния сжигает её изнутри, однако Пьер в своем мужском эгоизме принимает этот огонь за сияние любви.
«Мы спустились в ресторан поужинать. Матильда была очень хороша. Прекрасна, как никогда, – так мне казалось. Такая живая, такая веселая. Все на нее смотрели. Женщины оборачивались, а мужчины мне улыбались. Она… как бы тебе это объяснить… она вся светилась… Кожа, лицо, улыбка, волосы, движения – она притягивала свет, вбирала его в себя и отражала с невероятным изяществом. Это смешение жизненной силы и нежности озадачивало меня».
Как читается роман? Одним махом. Но снова и снова просит себя перечитать, переосмыслить. Разобраться в таком неразрешимом клубке человеческих отношений всегда полезно, когда торопишься кого-то осудить.

В конечном итоге жалко не Хлою (она выкарабкается), а Пьера. Для него действительно всё кончено.

воскресенье, 2 февраля 2014 г.

Павел Висковатов. М.Ю. Лермонтов. Жизнь и творчество

Это первая подробная биография Лермонтова, которая появилась в России. Впервые книга была издана в 1891 году, к 50-летию со дня смерти поэта, и после этого почти 100 лет ни разу не переиздавалась – до 1987 года, когда она стала бестселлером среди всех, кто изучает, преподает и просто любит Лермонтова.
Вот такая библиотечная книжка издания 1987 года, зачитанная, залюбленная, исчерканная многочисленными карандашными пометками – и попала мне в руки.

Главная ценность этой лермонтовской биографии в том, что автор лично беседовал с людьми, знавшими поэта.
Второе – Павел Висковатов обладал доступом к самому объемному архивному материалу, который так или иначе касался Лермонтова (к сожалению, последующие катаклизмы, потрясавшие Россию, разметали этот архив по всему свету, многое утрачено или попало в частные руки).
Третье – это наиболее полная и подробная биография Лермонтова (ярко обрисованы все его воспитатели, преподаватели, друзья и подруги, все обстоятельства жизни поэта – с рождения до смерти).

П.А. Висковатов
Непривычна повествовательная манера автора: неспешная, обстоятельная, дотошная, несколько старомодная и наивная – но это только придает ей шарма. О самых острых моментах биографии Лермонтова автор пишет деликатно, осторожно и бережно (вот, например, характеристика отца поэта):
«Если сопоставить немногосложные известия о Юрии Петровиче, то это был человек добрый, мягкий, но вспыльчивый, самодур, и эта вспыльчивость, при легко воспламенявшейся натуре, могла доводить его до суровости и подавала повод к весьма грубым и диким проявлениям, несовместимым даже с условиями порядочности».
Имеется в виду, что Юрий Петрович мог ударить жену – так бы и написал современный исследователь, без сантиментов. Но в XIX веке нравы были иными.

"Дуэль" - рисунок М. Лермонтова
История раздора между овдовевшим отцом и бабушкой поэта, когда они буквально рвали ребенка друг у друга из рук (доводя его до такого страдания, что он думал о самоубийстве), изложена во всех подробностях. Это объясняет тяжелый характер Лермонтова, который многие современники считали причиной его гибели. Отсюда и постоянный мотив смерти в его стихах.

Павел Висковатов не считает нужным скрывать подробности «гусарских загулов» Лермонтова и сочинение «нескромных» эротических поэм в дни его юности (а кто их не сочинял – и Пушкин грешен), но и об этом автор биографии пишет с благородной сдержанностью, так же как о любовных увлечениях поэта.


В этой книге вы не найдете сенсаций, но не найдете и лжи. Некоторые неточности объясняются неполной осведомленностью автора (например, история любви Лермонтова к Н.Ф. Ивановой стала известна лишь в XX веке).

Немало однокашников Лермонтова по Юнкерской школе дослужились до генералов и более высоких чинов, а поэт умер, будучи корнетом (одно из низших офицерских званий). Но почему-то именно эти генералы больше всего злились, когда им говорили, что Лермонтов – великий поэт, и отвечали: «Что уж в нем такого великого, мы все тогда писали стишки не хуже, чем он». Например, фельдмаршал князь А.И. Барятинский, по словам П.А. Висковатого, «приходил в негодование каждый раз, когда мы заговаривали с ним о Лермонтове. Он называл его «самым безнравственным человеком» и «посредственным подражателем Байрона» и удивлялся, как можно им интересоваться до собирания материалов из его биографии». Позднее, когда биографу попались в руки юношеские поэмы Лермонтова, он понял причины такой злобы: из-за «нескромной» лермонтовской поэмы «Гошпиталь» над Барятинским хохотала вся Юнкерская школа.
За свою жизнь Лермонтов нажил немало врагов, и П. Висковатов последовательно описывает, как это происходило. Для них он был Маёшка, уродец – внешне и внутренне. Для нас – «другой, еще неведомый избранник».

Да, как ни странно – неведомый. Чем больше подробностей становится известно о Лермонтове, тем бóльшей загадкой предстает он перед нами. Это и влечет к нему так неодолимо…